Почему российская экономика почти 30 лет топчется на месте? Как обеспечить ежегодный рост ВВП страны хотя бы на 3–4%, на уровне общемировых темпов? Какие структурные преобразования для этого необходимы? На вопросы нашего журнала отвечает известный экономист, академик АН СССР и РАН, д. э. н., профессор Абел Аганбегян.
– Абел Гезевич, как Вы оцениваете итоги развития экономики России за последние 30 лет?
– В рыночный период развития экономика Российской Федерации прошла несколько этапов. Первый – с 1991 по 1998 год, трансформационный кризис, связанный с фундаментальной перестройкой и переводом планового хозяйства на рыночные рельсы. За это время объем российской экономики и реальные доходы населения сократились примерно вдвое.
Второй период – восстановительный, с 1999 по 2008-й. Объем ВВП и реальные доходы выросли и немного превысили 1990 год.
Третий период – стагнация и кризис. Общемировой кризис 2008–2009 годов сменил трехлетний восстановительный подъем, перешедший в стагнацию с 2013 по 2019-й. Следующие два года – коронавирусный кризис, а с февраля 2022 года новый кризис связанный с жёсткими западными санкциями.
За 30 лет в российской экономике произошли коренные изменения. Сегодня – гораздо больше экономической свободы, в магазинах нет дефицита, нет уравниловки, уровень заработка людей прямо зависит от их способностей, границы страны открыты. Существенно улучшены жилищные условия, на душу населения приходится сегодня 26 кв. м, (было – 18 кв. м).
Но в целом все эти годы российская экономика, грубо говоря, топчется на месте. Объем экономики (ВВП) за 1991–2021 годы вырос всего на 17%. За этот период экономика ЕС увеличилась в 1,5 раза, США в почти 2 раза, развивающихся стран в 3–5 раз, а Китая в 7 раз. В России за 30 лет появилось огромное социальное неравенство в доходах. И хотя средний реальный доход населения увеличился примерно на 1/3, но он вырос в основном за счет обогащения 20–30% населения. 10% населения имеет душевой доход около 133 тыс. руб. в месяц, а 10% самых бедных – 8,9 тыс. руб.
Разрыв между зажиточной и бедной прослойкой в России – 15,4 раза (данные Росстата за 2019 год). Это очень много. В странах ЕС этот показатель – около 10, в ФРГ – 7, в странах Скандинавии – 6, в Японии 4,6, в СССР эта разница составляла 3–4. Этот разрыв сказывается на социально-экономических рейтингах России. Худшие показатели России по международным рейтингам: высокий уровень смертности, низкая ожидаемая продолжительность жизни, около 70 лет в 2021 году – на 10 лет ниже, чем в развитых странах. В рейтинге здоровья (по данным ВОЗ) наша страна на 119 месте.
– Как Вы оцениваете финансовую систему России сегодня?
– По качеству финансов Россия – примерно на 100-м месте в мире. У нас очень низкие банковские активы, объем кредитования и монетаризации, а также не организовано воспроизводство длинных денег (основы инвестиций в основной и человеческий капитал). Наша банковская система основана на коротких деньгах. Объем инвестиционного кредита банков России составляет около 2 трлн руб (из 120 трлн банковских активов). Такой низкой доли в других странах нет. В создании ВВП России доля бюджетных предприятий и организаций, корпораций, контролируемых государством (Газпром, Роснефть, Ростех, Росатом, РЖД и многих других), – 71%. Это самый высокий процент среди рыночных стран.
Фактически в России сформировалась система государственно-олигархического капитализма с неразвитой частной собственностью и рынком, с отсталой социальной сферой, низким технологическим уровнем и показателями эффективности. Именно поэтому мы наблюдаем длительный социально-экономический застой.
– Почему за 30 лет объем российской экономики вырос столь незначительно?
– Потому что в этой системе нет двигателя! В рыночных странах для старта бизнес-проекта предпринимателю достаточно иметь 20–25% своих денег, остальной капитал он возьмет в кредит у банков. «Длинные деньги», на 5–10–20 лет, предоставляются под минимальный процент. В продвинутых рыночных странах, включая Китай, – под 2–4% годовых. А в России инвестиции самих предприятий составляют 60%. Второй источник развития – крупные внебанковские фонды «длинных денег» (пенсионные, страховые, паевые и др.).
Россия не сформировала пока рынок капитала, конкурентную среду, систему планирования — главные элементы механизма социально-экономического роста. Доля инвестиций в основной капитал (в составе ВВП) в советское время составляла 40%, а в новой России около 20%. Еще ниже доля сферы «экономики знаний» (НИОКР, образование, информационные технологии и здравоохранение) – главной составной части человеческого капитала – только 14% ВВП (Китай – 22%, ЕС – 30%, США – 40%). А ведь это два главных рычага социально-экономического роста. Их объёма в России с трудом хватает на простое воспроизводство экономики.
Еще одно принципиальное отличие: в странах Запада – единая финансово-банковская система. Бюджет страны обычно дефицитный, но дефицит не должен превышать 3% от ВВП (безопасный уровень). На эти деньги казначейство выпускает долговременные облигации на 5–10–15–25 лет, которые покупает Центробанк. В активах ЦБ западных стран по 70–80% приходится именно на такие облигации.
У Банка России на долгосрочные облигации приходится 3%, бюджет и банки в стране почти не взаимодействуют. Госбюджет не дефицитный, а профицитный.
– Каковы плюсы и минусы профицитного бюджета?
– Профицит – это недофинансирование, а значит, торможение социально-экономического роста и повышения уровня жизни. Кредитование государственных расходов осуществляется за счет его дефицита и государственного долга.
Современная семья может жить без кредита, например, покупая квартиру не в ипотеку, а накапливая необходимую сумму. Понятно, что в этих условиях она многие годы не будет иметь собственной квартиры, машины, с трудом обеспечивать себя мебелью и бытовой техникой. А попробуйте развивать предприятие без заемных средств – его экономические показатели будут расти медленно. То же самое можно сказать о стране, у которой кредит крайне мал. У такого государства будет много застойных лет, оно будет развиваться медленно, уступая странам, которые намного больше финансируют в свое социально-экономическое развитие за счет крупных кредитов.
Например, доля государственного долга в Китае – 67% ВВП, в странах ЕС – 85%, в США – 130%, а Россия здесь «белая ворона», у неё долг не более 3%. Это одна важнейших причин нашего застоя. Мы не мобилизовали ни внутренние, ни внешние средства для развития. Зато имели золотовалютные резервы больше, чем у США, и больше, чем у Германии, Великобритании, Франция и Италии вместе взятых. Они в основном лежали без дела, небольшая их часть вкладывалась в развитие страны и всего один раз в преодоление кризиса 2008–2009 годов (было потрачено 1/3 резерва).
– Что может стать двигателем российской экономики?
– Во-первых, чтобы России перейти к социально-экономическому росту хотя бы под 3–4% в год, нужно увеличить долю инвестиций в основной капитал как минимум до 25% ВВП, а в экономику знаний до 20% ВВП.
Второе условие – эффективно использовать эти средства, в первую очередь для технологического перевооружения отсталых предприятий существующего производства, наращивания новых мощностей, наиболее важных, высокотехнологичных отраслей, а также в ускоренное развитие современной транспортно-логичестической инфраструктуры. Из конкретных отраслей серьезное влияние на повышение темпов может оказать ежегодный прирост жилищного строительства и производства легковых автомобилей по 8–10%, так как именно эти отрасли тянут за собой другие.
– Сегодня для всех стала очевидной ведущая роль экономики знаний в развитии России. Вы сказали о необходимости увеличить долю инвестиций в эту сферу до 20% ВВП. А как сейчас обстоят дела?
–Доля инвестиций в основной капитал в нашей стране – 17% от ВВП (видимые цифры, взятые из отчетов предприятий). На НИОКР у нас тратится 1% ВВП, на образование – 4%, информационно-коммуникационные технологии – 3,9%, здравоохранение – 5%. В рейтинге ООН по финансированию здравоохранения у России – 140-е место из 189 стран.
Приведу один пример. В СССР в 1950–1960 годы на образование тратилось 11% ВВП. Именно в этот период мы смогли выйти в космос. Для американцев это стало шоком, они пытались выяснить, почему. Оказалось, что уровень квалификации и образования тысяч советских рабочих и инженеров в то время был выше американского. Кеннеди сказал тогда знаменитую фразу: «Россия выиграла космическую гонку за школьной партой». С тех пор мы свои позиции в образовании постоянно сдаем.
– Что требуется для устойчивого развития России сегодня?
– Необходимо перейти к форсированному росту инвестиций в основной капитал и в экономику знаний. Хотя бы по 10% в год в ближайшие 3–4 года!
Задача – повысить заинтересованность предпринимателей инвестировать в развитие своего бизнеса внутри страны. Для этого целесообразно освободить от налога ту часть прибыли, из которой черпаются инвестиции, что даст предприятиям дополнительно 1–2 трлн руб. в год. Следовало бы также увеличить фонд амортизации, сократив ее сроки, которые в России одни из самых длинных в мире. Это даст еще 1 трлн дополнительных инвестиций. Чтобы заинтересовать предприятия в технологическом перевооружении, целесообразно на срок технической реконструкции предоставить временные налоговые каникулы. Необходимы также льготы на ввод в действие новых мощностей и эффективные вложения в инфраструктуру. Это стартовые условия для запуска массовой технологической модернизации предприятий. Сегодня Россия втрое отстает от Запада по уровню производительности труда, наше производство гораздо более материало- и энергоемко.
В 2021 году российские предприятия и организации заработали 29 трлн руб. На внутренние нужды они затратили менее 10 трлн руб. Огромные суммы перевели за рубеж. По данным Boston Consult Groupтинг Групп, сегодня около 400 млрд долл. наши предприятий и организации держат в оффшорах. А могли бы направлять на модернизацию.
Нам нужно удвоить жилищное строительство, до 120 млн. кв. м ввести к 2025 году, а затем к 2030 году выйти на показатель 200 млн кв. м в год, как это и предусматривается Указом президента от 7 мая 2018 года. У нас до сих пор треть населения живет буквально в сараях, в домах «без удобств».
– Что можно сделать для повышения эффективности российских финансов?
– Финансовая система нуждается в коренной реформе. В 1998 году консолидированный бюджет занимал 20% ВВП, а к 2009-му он вырос вдвое, до 40%. Долю бюджета в ВВП следовало бы сократить, и прежде всего – за счет перевода на кредитную базу и на принципы окупаемости нынешних вложений из бюджетов всех уровней в проекты национальной экономики (а это 5 трлн руб.!).
Самое главное: надо нацелить всю финансовую систему (а это 120 трлн руб., втрое больше, чем весь консолидированный бюджет России) на возобновление социально-экономического роста.
Инвестиционный кредит и в основной, и в человеческий капитал должен занимать не 2 трлн рублей (как сегодня), а со временем 10–20 трлн рублей (из 120 трлн рублей банковских активов). Чтобы выйти на такой уровень, потребуется до пяти лет. Но это должно быть запланировано!
Средства для структурной перестройки можно взять и в долг на внешних рынках на выгодных условиях. Например у Саудовской Аравии и стран ОПЕК или Китая. Тем более что у нашей страны – прекрасный кредитный рейтинг, Россия всегда отдавала свои долги, и даже – досрочно, в том числе доставшиеся ей от СССР.
Безопасный для экономики внешнеэкономический долг 60% от ВВП страны. И на эти средства обеспечим прорывы в структурной перестройке экономики. Без форсированного роста инвестиций в основной и в человеческий капитал в России экономический рост невозможен. Это истина!
– Из каких еще источников можно финансировать долгосрочные проекты модернизации?
– В стране необходимо срочно создавать также внебанковские фонды длинных денег. Нужен новый закон о страховании, вложения в эту сферу должны быть выгоднее, чем в банковские депозиты.
Надо реформировать пенсионную систему, перейдя на накопительные пенсии, общепринятые в мире. При такой системе люди до 10% своего заработка вносят на накопительные счета. 15 лет назад на эту систему перешёл Казахстан, экономика которого ежегодно растет по 4% в год (а не стагнирует вот уже семь лет, как российская). По многим показателям развития Казахстан Россию уже перегнал.
Размер пенсий следовало бы увеличить в 1,5 раза. Наши пенсионеры (43 млн человек) – самая обездоленная по доходам группа населения. Если по рейтингу средней зарплаты Россия – на 50-м месте, то по уровню жизни пенсионеров на 88-м месте в мире. Чтобы реальные доходы населения, при таком переходе, не снизились, целесообразно индексировать зарплату на соответствующий процент.
Нужно увеличить расходы на здравоохранение к 2025–2026 годам в 1,5 раза и вдвое – к 2030 году.
– Как Вы оцениваете деятельность правительства?
– В целом деятельность правительства я оцениваю положительно, многое делается правильно, а ошибки исправляются. Но коренные преобразования и реформы – из-за сложной ситуации, по видимому, откладываются, а они крайне необходимы. В то же время важно, что перспективы развития до 2030 года достаточно четко изложены в указах Президента от 7 мая 2018 года и от 21 июля 2020 года. Но они должны быть конкретизированы в доработанных и новых национальных программах с обязательным привлечением для этого значительного частного капитала на взаимовыгодных условиях.
Более 40 рыночных стран в своей послевоенной истории, в периоды социально-экономического подъема, использовали стратегическое пятилетнее планирование, заимствованное у СССР и модернизированное применительно к рыночным условиям. Сошлюсь на опыт шести пятилеток послевоенной Франции, создавшей в 1947 году комиссариат по планированию, на опыт пятилетних планов Японии, которая во многом благодаря им выдвинулась на второе место в мире после США по объему производства, Индии, которая недавно завершила 12-ю пятилетку, Турции, быстро развивающейся и выполняющей уже 11-ю пятилетку, конечно, Китая, как известно, успешно завершившего 13-ю пятилетку и сегодня выполняющего 14-ю. Следовало бы и в России перейти к стратегическому пятилетнему планированию, например, на 2026–2030 годы, до этого подготовив соответствующие условия.
России достался хороший задел от советских времен. И главное наше богатство не только территория и природные ресурсы, но и высокий интеллектуальный уровень трудоспособного населения, ведь по качеству образования Россия занимает 33-е место в мире, опережая по образовательному цензу Францию и Италию. Задача лучше использовать этот потенциал. Множество экономистов мирового уровня работают в ведущих университетах ЕС и США.
Периоды кризисов и смуты в нашей истории всегда сменялись периодами процветания. Россия вполне может лет через десять выйти на уровень благополучных стран ЕС. Это вполне реально – если поставить такую задачу.